Константин Шемяк – случайные заметки

В этом году в Финляндии небывалый урожай грибов. Может быть, в связи с этим в Хельсинки была устроена выставка грибов и лишайников. Вот участок столика с лишайниками, хотя основной сегодняшний контент будет про грибы (и про связь языка с мировосприятием):

Всё выставленное было настоящее. Всё можно было взять в руку, потрогать, понюхать. Невероятно, как получилось организовать сбор такого количества всевозможных грибов как раз к выходным выставки, чтобы они не испортились.

Ð’ очередной раз проникся богатством финского языка в области того, что относится к окружающей природе. Многие знают, что, например, для сосны имеется три разных слова (в зависимости от того, как сосна выросла), а все ночные мотыльки имеют своё название. И это не научно-биологические термины, а слова, которые знают и используют обычные люди. С грибами – в том же духе. Оказывается, подосиновики бывают нескольких разных сортов, каждый со своим названием:

(Можно заметить, что название на шведском языке подписано только у двух сортов из четырёх.)

То же самое с сыроежками. Может, кто-нибудь знает разные русские названия? Я, к сожалению, не знаю. У них даже указан разный “класс съедобности”.

Совсем круто было увидеть разные виды мухоморов. Ядовитые все, но называются по-разному:

Оказывается, они бывают не только красные, но и коричневые.

Я уверен, что такая тонкая дифференциация в языке связана с потрясающим меня уже много лет внимательным и уважительным отношением к природе. Уверен, что такие факты, как охрана мест, где летом гнездятся редкие птицы, или сбор в лесах валежника, но только определённых деревьев, другие оставляются, потому что только в них живут определённые насекомые, показывают то же самое, что и наличие собственного названия у каждого вида своих грибов или мотыльков.

Можно ли из этого сделать какой-нибудь полезный вывод для других стран? Оставляю этот вопрос на размышление читателю…